Форум » Погреб » Шартрез NC-21 » Ответить

Шартрез NC-21

Мишель Дроу: Место: Новый Орлеан Время наши дни. Персонажи: Лори Сартр, Мишель Дроу. (Кристиан,Зиллах,Тран,Джей - и прочие лярвы леди Брайт) Рейтинг:NC - 21 Предупреждение: терпкий вкус шартреза и "Потерянных душ?" Памятка : игра в теме согласуется с обоими участниками, в обязательном порядке

Ответов - 44, стр: 1 2 3 All

Мишель Дроу: Тот, кто кое-что понимает в жизни пьет на Марди-гра. Нитки дешевых,ярких бус в французском квартале повсюду, под ногами,вперемешку с жестяными луидорами,осколками стекла и конфетти, на ветках деревьев и оградах. В французском квартале алкоголь течет рекой, как и во всем городе. В разгаре весенний карнавал. Чужие жены беременеют под каждым кустом,чужие мужья очертя голову бросаются в приключения. Дети достают из пирогов пластиковых Иисусов и надеются получить в подарок действительно интересные вещицы. Никто не умирает на карнавале,господь тоже любит веселье, а если и случится несчастье его зальют шартрезом. Зеленым как глаза дьявола, если выпить его очень много, то глаза станут пронзительно зелеными и начнут светится в темноте... По-крайней мере так верят в французском квартале. Все дети ночи пьяны на этой неделе. В конце темной Конти-стрит,надо свернуть и пройти Бурбон-стрит и окажешься на улице под названием"Шартрез". Этот чертов ликер из тысячи трав способен свести с ума целый город,город готовый к сумасшествию радостно приветствующий его. В середине улицы Шартрез находится "Клуб". Он так и называется и все постоянные обитатели согласны с его худощавым хозяином Кристианом, именно так и надо назвать квинтессенцию всего и вся. Клуб - это подвал, по бетонным стенам которого всегда журчит вода. Клуб -это убежище всех неприкаянных сущест французского квартала. Худых, бледных, татуированных, существ с тонкой паутиной шрамов на запястьях, парней,девушек и тех чей пол невозможно определить с первого взгляда, все они одиноки и все они приходят в "Клуб" за весельем. За зеленым безумием, за поцелуем сорванным с губ незнакомца, за песнями прославляющими смерть. Они приходят послушать чудовищно прекрасных близнецов,про которых ходит так много слухов, приходят на концерты "Потерянных душ?", жадно музыку слушают Зиллаха с его безумной бас-гитарой и сладострастными текстами... Так или иначе все приходят в клуб Кристиана. Даже Мишель сидит за стойкой, и пьет пронзительно-зеленый ликер. На сцене беснуются близнецы, и Мишелю кажется что чернота кругом пульсирует в такт музыке. Кристиан салютует Мишелю стаканом абсента,улыбается обнажая белоснежные клыки и ставит стакан на стойку. Он не пьет. Молодой Дроу опустошает стакан и закрывает глаза. - Посмотри вокруг - шепчут близнецы -посмотри... И Мишель смотрит в беснующееся море тел

Лори Сартр: Воздух, пропитанный насквозь вожделением, нежно клокочущий и сладострастно скользящий, неравномерно распределяется по ограниченному квадрату клуба, ползком пробираясь по самому низу, настойчиво и неторопливо подчиняя своему безумию все близлежащее пространство; влажные стены, с которых сочится терпкий коктейль испарений, парящих ядовито-зеленым облаком над головами содрогающихся завсегдатаев клуба; и музыка, разбавляющая зрительные галлюцинации слуховыми, приводящая в еще большее колебание окружающее буйство чувственными волнообразными толчками. Движение и безумие. Это то, что сейчас было необходимо. Пятый по счету бокал с ядовитым напитком отправился вертикально вниз, в путешествие по нежно-розовому и влажному тоннелю пищевода. Апатия и безразличие, томление бездействия, смертельно навалившиеся и снедавшие изнутри, привели сюда анорексичную девицу, безучастно смотрящую на окружающую вакханалию.

Мишель Дроу: То и дело и плотной стены полумрака выныривали странные создания. Парень ведет мальчишку на тоненькой цепочке пристегнутой к собачьему ошейнику,болтающемуся на тоненькой шее. Два андрогинных создания ласкают друг друга полупрозрачными пальцами,так бережно,будто гладят старинный фарфор. Другой парень с раскосыми глазами, Мишель знает,что его зовут Тран, висит на двух слишком взрослых джентельменах с какими-то дикими глазами, Кристиан отчитывает стайку девиц с джоинтами в пальцах. Сент Джеймс кричит на губастого мальчишку... Парень с губами ядовито-оранжевого цвета покачивается обхватив себя руками за плечи. Мишель знал всех их по именам,потому что бывал в клубе каждый вечер,вот уже второй месяц. Кристиан сдал ему комнату над клубом... Время близнецов закончилось и на сцену лениво вышел Зиллах, невысокий,хрупкий блондин с ярко-изумрудными глазами. Он всегда был таким томным,готовым к обожанию. Пепельные волосы перевязанны красным шарфом, три прядки покрашенны в золотой,кпасный, и зеленный. Все его тексты были гениальной мешаниной непристойностей и страсти. Дети в клубе зашлись в восторженном вопле и Мишель неожиданно для себя закричал с ними. Кристиан всучил Мишелю еще один стакан зеленного безумия и куда-то исчез. Он всегда куда-то исчезал, этот Кристиан,и никогда не пил. До конца Марди-гра оставалось три дня. Целая вечность. Мишель слез с табурета и пошел сквозь разгоряченную толпу,кто насквозь мокрый(видимо прислонился к стене),обрызгал его водой. Парень пробрался поближе к сцене. Будет весело. Он уже видел как бывает когда поет Зиллах. Бывает весело.


Лори Сартр: Приятное тепло разливалось по всему телу, мысли извилисто блуждали по глухим лабиринтам. Томная темнота обволакивала и создавала непроницаемый вакуум, прикрытый колпаком и отгораживающий от неприглядной действительности. Сон, полудрема, готовые к сладким объятиям вынуждены были в страхе ретироваться, ибо настроение толпы стало меняться. В воздухе повисло напряжение, терпкое и заставляющее в исступлении искать его причину. Причина нашлась, томно покачивающейся на сцене. Тонкое хрупкое создание, сжимающее в паучьи длинных пальцах непристойно длинный микрофон. Неожиданно низкий бархатный голос, потягивающий слова песни словно жвачку, медленно, со вкусом и удовольствием, наслаждаясь производимым эффектом. А он был поистине впечатляющим. Трепетание, нежное колыхание где-то в области живота, ультразвуком проникающее и заставляющее содрогаться от наслаждения, прерывающее дыхание и накидывающее шаль на обезумевшие и вожделеющие глаза с поволокой. Молодые люди, девицы, вся эта плотная масса из разгоряченных буйных тел, растекшаяся у сцены, вибрировала и колыхалась, словно состоящая из желатина, сладкого фруктового желе, пришедшего в буйство от звуковых колебаний. Он прекратил петь и встал как вкопанный. Он смотрел на безликую толпу, готовую разорвать его и растащить на сувениры. Жилистая тонкая рука медленно погрузилась в глубину потаенных карманов. А в следующее мгновение все могли лицезреть огромную горсть разноцветных маленьких драже, уютно устроившихся на его тонкой ладони. Красные, желтые, пурпурные и ярко-зеленые волшебные шарики перекатывались и манили, улыбались и играли в свете рамп своими глянцевыми боками. Одно невинное мгновение и пронзительно дивный свет. А затем знакомый, с документальных и не только кинолент, чарующий жест. Взмах правой руки под острым углом в сорок пять нацистских градусов и распрямленная ладонь. И дождь. Разноцветный чародейский дождь, с красочными круглыми градинами, чудесно осыпающимися над восхищенной чернью.

Мишель Дроу: По какой-то негласной договоренности драже ловили ртом скрестив руки за спиной. Наверное так нравилось Зиллаху. Видеть перед собой целое море голодных птенцов с открытыми ртами, бледных,черноволосых,с горящими,голодными глазами,кому-то сегодня повезло и яркая бусина попала в нежно-розовый бархат горла,кому-то нет. Эти птички останутся голодными,но ненадолго. Жадные до любой пищи они найдут чем насытиться. Забудуться в суматохе разгоряченных тел, лепете случайной подружки, поцелуях и ласках. Они найдут себя на дне стакана,или пузырька с таблетками, но истина из рук Зиллаха сегодня не для них. Мишель привычно поразился отточености жестов музыканта и синхронности действий всех остальных. Прежде чем осознал, что и сам стоит приоткрыв рот и скрестив руки за спиной. Стоит у самой сцены. И нечеловечески прекрасное лицо Зиллаха совсем близко. И ногти у него длинные и острые. И что в этом клубе сегодня только два блондина. Мишель и Зиллах. Запертые в остановившееся время как пчелы в янтарь. Запах земляники. Драже на языке. Длинные ногти оставившие на щеке царапину. Глаза цвета шартреза. Запах земляники. Кровь тонкой струей сбегающая по щеке. Время вдруг снова пошло. И Мишель без сознания рухнул на пол. В запах земляники.

Лори Сартр: Стоять у сцены было невыносимо. Стадо невменяемых овец, скачущих и извивающихся в экстазе, оттесняло к самому сердцу пульсирующей бездны. Понадобился всего один сквозной миг, чтобы Сартр осознала, что находится в самой сути исступленно пляшущего чрева. Юг, север, запад и восток.. . Бледный, с подведенными глазами аморфный брюнет; коротко стриженая девица с багряным ртом; миниатюрный шатен с нежными стеклянными склерами; и, о черт, юноша, с бескровным бледным лицом, хрупкий и тонкий, Маленький Принц, заблудившийся в иллюзорной, привидевшейся пустыне полной наваждений, заботливо отворившей двери ночного оазиса. Он падал. Маленький принц терял равновесие и падал с головой в агатовый омут, готовый в любую секунду растоптать его нежное тельце. В неосознанном порыве руки потянулись к худой, бестелесной тени кудрявого мальчика, неумолимо исчезающей в фиолетовом беспамятстве. Он оказался совсем легким, состоящим из эфира и влажного тумана.

Мишель Дроу: Их было двое. Зеркальные отражения друг друга,братья близнецы. С молочно-белой кожей, с глазами глубокими как омут. Неестественно красивые,они любили земляничные духи,ароматизированные сигареты, и шартрез. Новый Орлеан принял их с распростертыми обьятиями,он научил их любить шелковые вещи,красный цвет и друг друга. Их порнография была высоким искусством,танцем отражений. Их волосы смешивались в одну блестящую лавину,а дыхание всегда было землянично-горьким. Их ценили за красоту и грацию,за противоестественную любовь. За тонкие запястья и точеные белоснежные тела. Но старость не пощадила и их. Паутина морщин обезобразила лица. Они смотрели друг на друга и видели приближающуюся смерть. Они пили кровь друг друга в нелепой надежде снова обрести молодость и истово занимались любовью чтобы забыть о холодном тумаене забвения. Они перестали выходить из дома и спали по очереди,бодрствующий всматривался в темные углы комнат огромного пустого дома,чтобы отогнать старуху с косой,если она покажется. Но однажды они не смогли подняться с постели два ссохшихся старика, их кровь стала совсем жидкой. И ночь забрала их. Мишель трясся мелкой дрожью. Он узнал близнецов. Они совсем недавно пели на сцене,но как они победили смерть? И почему,почему,почему... Кто-то обнял его сзади,сильно стиснувв обьятии -Не забивай себе голову,малыш -шепнул голос Кристиана и его язык легко скользнул по мочке уха. На столе появились два стакана и хозяин бара исчез. Почему два стакана? Мишель поднял голову,перед ним сидела девушка. Это для нее второй стакан.

Лори Сартр: Все ли с ним было в порядке...Прозрачный и ветхий, он сотрясался , а взгляд был потерянным и отрешенным. Пребывая в липкой, тягучей прострации совершенное белокурое создание подплыло к стойке, растекшись своим безупречным тощим задом на высоком стуле у самого бара. Черные паучьи пальцы обвились вокруг тонкой змейки шеи поддерживавшей , белокурую голову, а смоляные патлы, повисли совсем близко от бледного юного лица. Хозяин бара. К своему неудовольствию и удивлению Сартр отметила, что ей это было неприятно. Продолжая беспардонно разглядывать аморфное создание, потягивая очередной терпкий коктейль она лихорадочно думала. Юноша только что пришел в себя и тот факт,что он не заметил ее, был вполне объясним. Однако, это невинное обстоятельство неприятно скреблось о самолюбие, что само по себе было довольно необычно. Молодые люди ее не интересовали. Ну почти. -Вам уже лучше?- нарочито равнодушным тоном Сартр обратилась к ангелу, недоуменно глядевшему перед собой.

Мишель Дроу: Мишель растерянно кивнул девушке,беспомощно улыбнулся, и поднялся оставив стакан не тронутым. До выхода из бара было двадцать метров сквозь людское море. Утлой лодочонкой сквозь шторм Мишель переплыл его, и возле выхода его настиг голос Кристиана -Возвращайся к четырем! Так они договорились когда Мишель снимал квартиру,к четырем часам в баре бывало совсем мало народа, Кристиан закрывал заведение в пол-пятого. Но Дроу ни разу не видел его пустым. Иногда к лестнице на второй этаж он шел мимо подростков спящих на барной стойке,иногда мимо Кристиана приводящего в порядок бар. Очень редко мимо Зиллаха Моллоха и Твига пьющих с очередным фанатом. Но он никогда не видел близнецов или "Потерянные души?". В клубе всегда кто-то был,но Мишель добросовестно возвращался к четырем. Через полутемное помещение шел к лестнице и в своей комнате на втором этаже не раздеваясь падал в сны. В сны которые было невозможно вспомнить,но они то и дело напоминали о себе. Постоянное дажавю. Уличный ветер принес ему прохладу и целую вереницу запахов. Нежный -молодой листвы,резкий-алкоголя. Запах дешевой роскоши и бурного веселья. Запах секса. Этот ветер принес обрывки мыслей и событий. Мишель прислонился к холодной стене жадно глотая воздух.

Лори Сартр: Абсолютно безучастен. Сухой кивок и брошенный стакан. Однако, он должен вернуться… Сартр пришлось выждать целую минуту, шестьдесят тягучих и садистски медленных секунд, заполненных пенистыми и расплывчатыми мыслями, снующими по периметру воспаленного мозга и исчезающего в тумане клуба. После этого она встала со стула, вышла из-за барной стойки и направилась к выходу. Ее никто не окликал. Прохладный воздух и ветер в волосах. Она покинула клуб. Глубокий медленный вдох и ощущение свободы; кислород, раздувающий нежные губчатые легкие и плывущий вместе с восхитительным током крови. Несколько шагов вдоль переулка и остановка. Она собиралась последовать за ним. Увязавшееся любопытство, навязчивая идея, бурлящие в крови коктейли переставляли худые ноги и заставляли быть осторожней. Нехорошо будет спугнуть его сейчас . За ним хотелось понаблюдать, развлечься, совсем чуток. Сартр начала искать пьяного ангела в темноте

Мишель Дроу: - Подзаработать хочешь? - тяжелое потное тело, с резким запахом спирта, навалилось на парня. -Иди на хер -выдавил Мишель,тяжелый "покупатель" мешал дышать, и оттолкнул пьяньчугу. Тот плавно осел на землю и ушел в мир своих грез, признаков жизни, по-крайней мере больше не подавал. Французский квартал полон такими, заблудившимися в лабиринтах собственных желаний идиотами.. - Подзаработать - фыркнул Мишель - Под-за-ра-бо-тать. - продаваться на улице. Как дешевые бусы и леденцы. Неожиданно парень развеселился, и даже рассмеялся. Белые волосы,кожа, вещи - слишком яркое пятно, чтобы раствориться в бархатной тьме, дети Марди-гра ходили неслышно, скользили невидимками, в черном с ног до головы. "Ну и пусть ходят" - подумал Мишель. С неба светили равнодушные звезды. Мишель улыбнулся и пошел. Гулять.

Лори Сартр: Осторожные неслышные движения под немое эхо затаенного нетерпеливого дыхания, гулкие отголоски чьих-то тяжелых шагов, беспокоящих усталую каменную мостовую. И абсолютное отсутствие какой-либо конкретной цели или сносного оправдания сонному преследованию. Впереди намечался серый безликий проход, зажатый с обеих сторон каменными постройками землистого оттенка, окна располагались симметрично, примерно на уровне двух метров, огрызки мутного стекла дерзко возвышались над треснувшей гнилой деревянной рамой, а терпкий запах плесени и разложения невольно уносил непостоянный поток мыслей в лондонский Уайтчепел век эдак в девятнадцатый.. Усмирив разыгравшееся воображение, Сартр направилась сквозь узкий коридор. Размеренные шаги и неожиданно растянувшаяся секунда, сумевшая вобрать в себя не только множество мелких событий, но и раздумий по этому поводу. Что-то вроде - классическая банановая кожура? Фу, как пошло и банально. Куда пикантней и романтичней будет , если это окажется блевотина отчаявшегося наркомана, борющегося с невыносимой "ломкой" и страдающего от неразделенной любви. Увы, идентифицировать сию склизкую субстанцию , растекшуюся по каменным плитам так и не удалось. Сартр с грохотом обрушилась в самую кучу ароматизированных разлагающихся отходов. Обретя устойчивое горизонтальное положение, вставать уже не захотелось. Зачем она здесь? Кого ищет? Неожиданно кристально чистый поток ветра , колыхнувший волосы и унесший с собой тревогу и беспокойство. Чистое бархатное небо, с редкой пылью подмигивающих звезд и ложе из кучи дерьма, приютившее потерянную девицу, наслаждающуюся бесплатным сеансом в планетарии.

Мишель Дроу: Мишель обогнул угол Бэррэкс-стрит, и наткнулся на странную сцену, вокруг истекающего кровью на тротуаре мальчика собрался народ. Мишель остановился. Двое туристов из Алабамы потерялись в поиске Бурбон-стрит и остановились посмотреть, что происходит. Чернокожий парень сердито потирал шею поглядывая на парочку копов. – Похоже, кое-кому надо вызвать "скорую", – отметил один из них. – В этом нет необходимости, – сказал только подошедший мужчина, красивый, с черными глазами. Именно на нем висел сегодня Тран... Тран! Этот голый мальчик - Тран! Мужчина Мишелю не понравился, но к нему тянуло. И это Мишелю еще больше не понравилось. – Он живет со мной. Я отвезу его домой. Мужчина опустился на колени и усадил Трана, оперев на стену. Юноша поднял дрожащие веки. Он уставился на Мужчину , не узнавая его. – Он живет с вами? – переспросил белый коп. – А что он делает на улице с голым задом? -И почему он весь в крови - вставил Мишель. Хотя по чести, не его это было дело Мужчина встретил подозрительные взгляды с непоколебимой, ангельской честностью: – Боюсь, он слишком много выпил. А вообще он не потребляет алкоголя. Мы поссорились. Он выбежал на улицу, и я не успел его остановить. – Как его зовут? – Джон Лэм. – Как ваше имя? – Я Лизандр Бирн. Живу на Ройял. – Покажите удостоверение. Мужик протянул копу водительские права с двумя вложенными внутрь банкнотами. Заметив краем глаза зеленое содержимое, другой полицейский властной рукой махнул на зевак: – Разойдитесь. Нечего здесь глазеть. – Этот мальчик ранен, – возразил Мишель.

Лори Сартр: Как бы неприятно это ни было, но нужно было подниматься. Вставать, отряхиваться от прилипшего к самым неподходящим местам кхм...мусора, и далее тянуть за собой шлейф, состоящий из невообразимо причудливой гаммы ароматов. Покачиваясь и сопя под нос заковыристые ругательства, Сартр встала, отряхнулась, принюхалась, пожалела об этом, снова отряхнулась и пошла вдоль злополучной стены. В следующем переулке обнаружилась довольно необычная сцена, от которой на до того постное личико Сартр от пережитых неудовольствий невольно полезла довольная и злорадная кривая улыбочка. Вволю изваляться в мусоре, словно котлетка в панировочных сухарях, видимо еще не самый большой конфуз. Впереди маячил очаровательный худенький мальчишка, довольно симпатичный, с тонкими щиколотками и прелестной лесенкой тоненьких ребрышек, по которым так и хотелось пройтись "козьими ножками" словно по ксилофону. Дивно. Ах да, мальчишка был абсолютно голым. По мере приближения Сартр смогла рассмотреть повнимательней стайку людей, собравшихся поглазеть на это диво. Так-так-так...Полицейские и праздные зеваки, такие же как она сама. Из толпы слышались выкрики, паренек же, по-видимому, не вполне осознавал, как он сюда попал, где вообще находится, и почему отмерзли его ни в чем не повинные розовые ягодицы.

Мишель Дроу: – На нем кровь, – отметил кто-то Все посмотрели на Трана. И правда, хотя в полумраке это было не сразу заметно, но на бледной коже лица, груди и ног виднелись темные пятна. – Мистер... – Белый коп заглянул в водительские права. – Мистер Бирн. Вы знаете, откуда эта кровь? – Я видел, как он упал, когда бежал. Вероятно, ударился об асфальт. Черный коп наклонился, чтоб рассмотреть Трана ближе, затем поднялся и указал на укушенный сосок: – Это он тоже сам себе сделал?- мужчина пожал плечами: – Это сделал я. Я не в ответе за его сексуальные наклонности, но стараюсь удовлетворять их. Полицейские переглянулись. На их лицах отразилось отвращение. Белый коп вернул Джею удостоверение, осторожно сжимая его большим и указательным пальцем. Очевидно, он решил согласиться на взятку. – Господин Бирн, я советую вам забрать вашего... э... друга домой и не выпускать его, пока не протрезвеет. Если я еще раз увижу его на улице в таком состоянии, то возьму под арест. Мужчина кивнул, улыбнулся. Иной счел бы его поведение унизительным. Но в глазах его мелькнула такая откровенная радость. что Мишеля замутило. – Спасибо, сэр. - мужчина подхватил мальчишку и потащил куда-то. Толпа разбредалась. Мишель фыркнул - Уроды - и ощутил еще один приступ дурноты, на сей раз причиной была девчонка, в грязи с ног до головы и амбре... Мишель узнал ее.Она оттащила его от сцены... -Э-э-э-э. привет, на тебя напал мусоровозчик?- после сцены оставившей после себя тонкий вкус гнили, хотелось отвлечься

Лори Сартр: Поразительно. Преследование и бесцельные блуждания по неизвестным окрестностям отменялись. В них более не было необходимости. Прямо посреди скопища столь разношерстной публики оказался тот самый светловолосый юноша. Рядом с обнаженным мальчиком-эксгибиционистом. Мостовая медленно начала плыть перед глазами, а окружавшие ее предметы двоиться и расползаться по окрестности. Скривившиеся в мучительной гримасе губы, протянули упавшим голосом что-то вроде -Только не это.. Тошнота и духота волной накрыли с головой, и оставалось только стиснуть зубы и терпеть. Все должно было вскоре пройти. Главное, отвернуться от обнаженного юноши и тихо проклинать ненавистную тетку-эксгибиционистку, внушившей ей отвращение к наготе. Хотя правильнее то было назвать не отвращением, а неадекватной физической реакцией на подобные зрелища. Словно алкоголик или наркоман прошедший курс реабилитации, где он получал небольшую дозу вожделенного препарата или напитка, и попутно небольшую таблеточку, которая заботилась о том, чтобы вам было не просто дурно, а так, чтобы выворачивало наизнанку. И так с каждым приемом. Условный рефлекс, как у собаки. Вот только вместо кормушки перед носом -мушки перед глазами и тараканы в голове. Постепенно тошнота отступала, а улица прекращала вертеться вокруг своей оси . Прямо перед ней нарисовалось то самое белокурое чудо из бара, то самое, из-за которого она и оказалась здесь. Оно само подошло и обратилось с незатейливым вопросом. Осмотрев его снова с головы до ног, Сартр медленно , подбирая слова, хоть и не особо вникая в их смысл , довольно слабым голосом неторопливо протянула: -Да...Он напал, и мы отчаянно сражались прямо в кузове, прямо посреди благоухающих роз, но как видите я жива, а вот его безжизненное тело теперь разлагается неподалеку в мусорном баке...-Сартр посмотрела на кончики своих пальцев, потом подняла взгляд на мальчика и исподлобья наблюдала за его реакцией. Голос ее был лишен какой -либо эмоциональной окраски , усталый, но спокойный. -Если вам интересно, мы можем прогуляться до того мусорного бака...

Мишель Дроу: Мягко забили часы, несмотря на то что ратуша была довольно далеко, бой было прекрасно слышно. Мягкий, тягучий бой часов, которые древнее половины зданий города -Бомммм,бомммм,бомммм,бомммм - Мишель машинально сосчитал -Четыре часа. Четыре? О, мисс, мне пора возвращаться домой, но... Слушай, пошли ко мне, а? - Мишель отбросил церемонии как окурок сигареты - Тебе нужен душ, мне собутыльник. Клянусь пальцем не трону. Поверить незнакомцу из французского квартала способен только псих, но их здесь так много. Все напропалую друг другу верят, обманываются и верят вновь... Собирать паззлы из раскромсанных сердец и душ, так увлекательно. Иногда правда мозаику собирают холодные пальцы врачей...Фигня все это

Лори Сартр: Сартр смотрела на каменные блоки, которыми была вымощена мостовая.. Взгляд впился в прямоугольную плиточку, края ее были обшарпаны, серединка стерлась и лоснилась. Пальцем не трону...сжатые губы сдержали рвущийся на волю, довольный смешок. Наконец , убрав с глаз нависшую косую челку, Сартр взглянула на паренька. -Это славно. Пауза. Несколько секунд раздумья ,выдох. -мм...Во что переодеться у вас найдется? Ах да,-она протянула для пожатия тонкую и бледную костлявую ручку,- зовите меня Сартр.

Мишель Дроу: - Найдется - пожал плечами Мишель, и практически бегом потащил с собой новую знакомую. Сквозь ночь со всеми ее тайнами и соблазнами быстрым-быстрым шагом. Не обращая внимания на соблазнительные переулки и таинственные повороты. Духи Нового Орлеана останутся сегодня без ужина из двух белесых детей. Двери Клуба были открыты и народ внутри все еще клубился как тьма над костром. Кристиан встретил парочку легкой улыбкой - Загулялись, детишки. - И окинул мисс Сартр тяжелым как вечность взглядом. Без лишних разговоров подтолкнул их к стойке, и одним неуловимо легким движением развалился на ней как сытый кот. - А как зовут юную ...хм... леди? Мишель смешался, вопрос явно не ему, и скинуть с плеча ладонь Кристиана казалось невежливым. Тем более что рука на плече обрелась, просто и незатейливо, без всяких там подтекстов. Наверное. Но за Сартр почему-то стало обидно. Слишком много полутонов в голосе, слишком резко блестят глаза.

Лори Сартр: Перед глазами мелькает пущенная в обратном направлении пленка, серые и грязно-коричневые кадры быстро следуют друг за другом, сменяясь с невероятной частотой. Время, пущенное вспять, демонстрирует летящим ветреным детям мостовую, переулки, тесные коридоры и бронзовые кованые ворота. Несколько несуществующих минут, и безмятежный мир вернулся туда, откуда начал. Секунды намеривались вновь погрязть в малахитовом cocktail и густом эфире не останавливавшегося ни на мгновенье, клуба. На своем месте оказались высокий стул, барная стойка, Кристиан. Кристиан... Несуразное существо, победоносно сжимающее своими твердыми пальцами филигранные плечи мальчишки. Похотливое, омерзительное лицо. Упругое колесико лиловой зажигалки, гибкая сигарета и настойчивый вдох. Выдох, вместе с которым сквозь раскрытые влажные губы вырвалось наружу ажурное серое облако, скрывшее собой землистое лицо Кристиана. Сартр курила с удовольствием, медленно заполняя легкие сизым дымом. -Лори Сартр, -сухой безучастный ответ для Кристиана. Пальцы, играющие с зажигалкой, стоящей то на одном ребре, то на другом. Флегматичная, твердая и отчетливая фраза, нахальный взгляд сквозь полуприкрытые веки, обращенные к Мишелю. -Я думаю, нам следует отправиться наверх.



полная версия страницы