Форум » Готовые истории » Быт? » Ответить
Быт?
Антонин Долохов: Участники : Чета Долоховых
Ответов - 45, стр:
1 2 3 All
Антонин Долохов: Накатанная семейная колея. Уют и покой в каждом сантиметре дома. Идеальный сад, идеальный интерьер, идеальная супруга. Боги бессмертные, как же хочется разнести на клочки все это великолепие. По кирпичику разметать сложившийся устав, нарушить все семейные традиции. Первые годы Долохов надеялся, что привыкнет. Потом просто терпел. А вот теперь он как загнанный зверь метался по дому. Горячая кровь кипит в жилах. И горе тому кто попадется под руку. Тони скучно. Невыносимо скучно.
Панси Паркинсон: А Панси тем временем сидела на грубом деревянном табурете, поджав ноги на перекладину и теребя складки мантии, как робкая третьекурсница на экзамене у МакГонагалл. Только сейчас все обстояло гораздо, гораздо серьезнее. Панси пристально изучала пожилая ведьма, не скованная ни нормами гриффиндорской морали, ни должностными обязанностями, и Панси с ужасом почувствовала, что все-таки начала заливаться краской. Не смотря на то, что сама пришла к Мэриэн, и сама решила рассказать обо всем, не смотра на то, что свекровь относилась к ней всегда с приязнью - всё равно Панси было стыдно и страшно. Слишком долгую паузу взяла старая ведьма.
Мэриэн Долохова: Мэриэн развлекалась вовсю. Она давно ждала сноху, очень давно. Яркий огонь не горит долго. Слишком хорошо Мэриэн Долохова знала нрав своего сына, и спустя первый, медовый, год уже приготовилась встречать его - уставшего и обезумевшего от рутины, снова ищущего приключений на свою буйную голову. Он и вернулся - чтобы снова уйти и снова вернуться - к Панси, и Мэриэн мысленно поставила девочке еще один балл: Антонин никогда прежде не возвращался к прежним возлюбленным. Что уж там у них происходило - одной Тьме ведомо, да только оставался Антошка при жене, а жена при муже, и длилось это без малого три года. Бывало, протрет Мэриэн подолом свое блюдце серебряное, заглянет в супружеский быт, кивнет и скромно прикроет чужую жизнь серебристым платком. Умная девочка досталась сыну, знает, за что мужика держать. Но всё идет своим чередом. Догорела первая свечка, замерзли голубки. Только не сын прибежал - сноха сама пришла, о своем горе бабьем рассказывает. Не диво ли?! Мэриэн покачала головой. Пора успокоить ее, что ли. - Эка невидаль - мужик заскучал! Послушай, что я тебе скажу, девка: мужик - зверь вольный, на поводке сидеть не любит, а любовь - что твой поводок! Это мы очаг разжигаем и сидим возле, поддерживаем огонь, а они - охотники, им нужна воля и добрый ветер... Так что или отпусти Антона проветриться, или... - Мэриэн протянула Панси маленький круглый флакон, крошечную стеклянную фляжку с тягучим рыжим маслом, - Три капли на стакан воды. Да не ему! Себе! Не бойся, дочка, - ведьма ухмыльнулась, - хуже не будет.
Панси Паркинсон: Панси поблагодарила свекровь и вернулась домой. Так прямо и аппарировала - сжимая флакон в кармане. Она бы приняла любое средство - хоть зелье, хоть амулет, хоть плюй-батончик, хоть боевой топор - только бы разрубить этот проклятый узел, в которой всё так крепко, так непонятно завязалось! Вот уже несколько месяцев Панси испытывала одно из самых ненавистных ей чувств - беспомощность. Антонин метался по дому пойманным зверем, безуспешно выбирая между виной и яростью. Нет, Долохов не создан для тихой семейной жизни! Он всегда был вольной птицей, он не выносил однообразия семейных вечеров - пусть даже таких горячих. Он оставался здесь только ради нее, и Панси это ценила, но - Моргана, фея! - кому нужна эта жертва?! Панси злилась на мужа, на себя, на эту нелепую природу, создавшую их такими, и боялась себе признаться в том, что и сама порядком устала от семейной жизни. Даже сны - о школьных коридорах, розовых лепестках и подземельных факелах - она предпочитала забывать. Глупости. Прошлое все равно не вернуть. Панси быстро разделась и, сжимая пузырек в кулаке, поспешила наверх. Сталкиваться с мужем ей совершенно не хотелось.
Антонин Долохов: Пара стаканчиков на ночь... - сказал Тони сам себе - Пара стаканчиков... Три пустые бутылки виски гордо блестели в лучах полуденного солнца Интересно откуда они - вяло удивился Антонин - Не иначе домовики подсунули... Он так и уснул в кабинете, в кресле. Судя по звону посуды снизу, домовики накрывали на стол, пара-тройка заклятий и Антонин Долохов выглядит респектабельным аристократом, а не потомственным алкоголиком. Легкое раздражение охватило Тони. Дверь почуяв настроение хозяина отворилась сама. Тони спустился к завтраку
Панси Паркинсон: Спала Панси плохо, а в редкие минуты мятого, мутного сна ей видилась Мэриэн - почему-то высокая, в черном развивающемся плаще, страшная и молчаливая, как дементор. Уже под утро она вскочила и резко села в постели, слепо глядя в серую предрассветную комнату безумными глазами. На миг ей показалось, что флакон, этот проклятый флакон свекрови горит на столике раскаленным угольком. Да нет, нет... Ночной бред, морок. Панси опасливо спустила ноги с постели, подошла, взяла флакон в руки. Обычное стекло, обычное зелье. Она еле дождалась рассвета, чтобы выпить эти три капли. Зелье скатилось по горлу раскаленной лавой и взорвалось где-то в желудке. Взрывная волна пошла изнутри. Панси казалось, что ей разрывает внутренности, что там, внутри разгорается лесной пожар. "Мэриэн, за что?.." - успела она прошептать, прежде, чем отключиться.
Панси Паркинсон: - Эй! Эй! Хозяйка! Эй, хозяйка! Или не хозяйка, черт его... Давай-ка подымайся, хозяин уже завтракать изволит. Да что это с вами, барышня?! Новая реальность обрушилась на Панси этим сердитым ворчанием. Сильные мохнатые лапы подняли ее и усадили, кто-то сзади сунул стакан воды, пролив немного за шиворот. Панси оттолкнула воду и огляделась. Мир изменился. Явно изменился. Нет, дом, свою комнату она узнавала и все помнила, но все стало... больше, что ли? Или темнее? Все было как будто не совсем свое. Как форменный галстук однокурсницы, как такие же, как твои, туфли на чужих ногах. Кстати. Она опустила глаза на собственные колени и чуть не сошла с ума. Белые гольфы, черные туфли, клетчатая школьная юбка и белая блузка - всё это ладно. Но старая форма сидела на Панси, как влитая. Не жала. И вот еще мысли. Они были быстрее и короче, но об этом Панси решила не задумываться. Она храбро одернула новообретенную школьную форму и спустилась вниз. - Эммм... Антонин?
Антонин Долохов: Епатий Коловратий! - помянул Долохов древнего русского колдуна роняя бокал на пол. В дверях, освещенная ярким солнцем стояла Панси Паркинсон. Никак не Панси Долохова. Вот именно такой он ее увидел в первый раз в школе. С нахально-смущенную, вызывающую и похожую на взъерошенного котенка - Милая?
Панси Паркинсон: Ох, какой же он... взрослый! Панси таращилась на своего законного супруга широко раскрытыми глазами испуганной рыси. Такой высокий и широкий в плечах, наверно, он очень сильный!.. Мускулы видны даже через шелк рубашки. Такому не нужна палочка, чтобы сломать ее, Панси, пополам. И смотрит он на нее такими страшными глазами, как будто она воскресла из могилы! Пфф, тоже мне, событие! И ничего страшного, и совсем она не боится. Панси, нахально покачивая бедрами, прошла к столу и уселась на край, закинув ногу на ногу и сплетя пальцы на колене. Ха, ее школьное кольцо из двух серебряных змеек! И браслет - три тонкие цепочки, соединенные Звездой Магов - на месте, на правом запястье. Прикольно. Панси подняла глаза от украшений и отважно взглянула Долохову в глаза. - Кто такой Ефпати Коловрати?
Антонин Долохов: Маленьким девочкам такая информация ни к чему- сощурил глаза Долохов, тонкие пальцы обвили рукоять палочки,а в голове щелкали костяшки абака. Дом относится к ней спокойно, домовики полотенцами не вяжут. А это вам не рафинированные английские сущности. Эти под горячую лапу убьют, а уж домашняя магия, да стол семейства Долоховых никого кроме специально оговоренных заклятьями чистокровных магов терпеть не станет. Лягнет как минимум...Чужая тут бы двух минут не продержалась. Значит Панси. Палочку Тони положил на стол,накрыл ладонью и внимательно посмотрел на девицу. Глубоко внутри начинался пожар. Тони тряхнул черной гривой и добавил - Тем более таким маленьким -интонации сами собой сплелись в издевку перемешанную с чем-то таким чего Долохов и сам не понимал.
Панси Паркинсон: - А я уже давно не играю в куклы, мистер Тот-Самый-Русский-Пожиратель-Смерти, - заявила Панси, а ля "девчонка-вредина" помотав головой и глядя на Долохова из-под густых ресниц, - И почти перестала бояться темноты. Не стесняйтесь, мистер Долохов, расскажите мне про Ефпати! Честное слизеринское, я никому не скажу! Панси несло, и она не могла остановиться. Близость силы и опасности срывала крышу и сотрясала фундамент, лихой ветер толкал ее в спину. Этот человек был такой страшный, и она боялась к нему прикоснуться, только таращилась на него в упор, отважно улыбаясь дрожащими губами. В ее ветреной голове тем временем бушевал ураган: всё стремительно менялось, одни воспоминания вспыхивали, другие гасли, третьи менялись местами. Оставался лишь общий ландшафт. К концу своей тирады Панси еще помнила, что она дома, но уже не очень понимала, у кого именно, еще знала, как зовут ее собеседника, но уже не помнила, кто и когда их представил. Стойко держался лишь тонкий серебряный стержень где-то внутри - ее имя и суть. Остальное уносило ветром.
Антонин Долохов: Кольцо на пальце медленно,но верно нагревалось и Тони успокоился, кольцо подаренное Мэриэн в случае опсности становилось ледяным,а раз руку жжет,значит без матери тут не обошлось. А мама плохого не наколдует. Но мысли мыслями,а пауза затянулась. Ну играть,так играть. -А вы юная леди,собственно,кто и почему сидите на моем столе?
Панси Паркинсон: Десяток слов обрушился на хрупкое новорожденное сознание разрушительным обвалом. Панси захлопала глазами, в растерянности глядя на мужчину и отчаянно цепляясь за обрывочные воспоминания, уплывающие в небытие со скоростью утренних снов. - Кто я?.. А воспоминаний было так мало! Детская, сад возле дома, сарафан в шотландскую клетку, первая неуклюжая метла летит над травой, папа толкает ее сзади, а Панси поет и хохочет, ссадина на коленке, домашний лекарь колдует над раной, ванная вся в радужных пузырях и зачарованных феях на стенах, любимая книга с живыми красноглазыми драконами на плотных желтоватых страницах, кукла... Или это она придумала? Нет, была какая-то кукла... Рыжая, кажется, в синем шелковом платье... Первая подруга и первое настоящее заклинание шепотом, чтоб не услышала мама, первая волшебная палочка, Хогвартс... Хогвартс. - Я - Панси Паркинсон, - хрипло проговорила девочка, откашлялась и повторила тверже, - Панси Паркинсон, шестой курс, факультет Слизерин, Хогвартс.
Антонин Долохов: - И мне следует представится. Антонин Долохов. - Тони легко поднялся и поклонился - Родители ваши поручили мне присмотреть за вами ближайшие пару месяцев, юная леди. Панси свято верила в то, что говорит. и Тони творил из воздуха новую вселенную. Сколько вариантов промелькнуло в голове, сколько смутных пока не оформленных желаний и соблазнов. Тони чуть не замурлыкал. - Чего желает юная леди? Я к вашим услугам. - Усилием воли Тони попробовал погасить огонь в глазах. Не тут-то было. - Хочешь по магазинам? - Это на нее всегда действовало безотказно. Юная, нахальная... Тони чудом заставил себя сидеть смирно, а не тащить эту чертовку в спальню, хотя к черту спальню, у камина такая шкура.... Надо, на улицу, иначе он ее изнасилует. А она...она ведь его еще не любит...
Панси Паркинсон: Ничего не ответив, Панси слезла со стола и, одернув школьную юбку, медленно прошлась по комнате, рассматривая портреты и вещи. Антонин Долохов. Это имя безусловно ей было знакомо. Ну как же: война, один из Пожирателей Смерти, близкий к самому Темному Лорду. Но откуда с ним были знакомы родители? И почему отправили ее сюда? Это следовало немедленно выяснить. А уж потом по магазинам. Она задумчиво провела пальчиком по очередной темной раме и вполоборота оглянулась на хозяина дома, но тут же отчего-то испугалась и вновь вернулась к портретам. Что же она натворила, чем заслужила этот "присмотр" Пожирателя Смерти? Да еще, похоже, память подтерли... Похоже, мама ее наказала. Но за что? Панси прошла вдоль стены, пытаясь унять дрожь в руках: смотреть на этого Долохова было страшно, но находиться к нему спиной было еще страшнее. Наконец она обернулась, скрестив руки на груди и упрямо глядя на узорчатый ковер под ногами. - Значит, меня сюда отправила мама? Она наверняка что-нибудь просила передать, - Собрав всю свою дерзость, Панси подняла на Антонина сердитые зеленые глаза, - И что же? Записку с инструкциями или просто родительское назидание? Она же без этого не может!
Антонин Долохов: Не может - легко согласился Долохов , тещу он терпеть не мог, и несколько раз уже порывавался оставить Панси сиротой. В памяти неожиданно всплыл полузабытый инциндент, и Тони с огромным удовольствием продолжил - Мадам просила вам передать, что идея скормить Люциусу Малфою яблоко с приворотным зельем, успехом не увенчалась, и если вас так уж тянет к пожирателям, что-же общайтесь с ними на здоровье. Тони почти мурлыкал от удовольствия, оказывается пустячный случай,это треклятое яблоко с амортенцией, весьма его задело когда-то. Как и...Тони сдержал улыбку и продолжил - И попытка сбежать в Хогсмид с Малфоем младшим была последней каплей. Вы наказаны моим обществом. Высокомерный вид, ему всегда шел. А когда рядом испуганная девчонка, сложно не стать высокомерным. Вернее, это единственная альтернатива совсем другим манерам.
Панси Паркинсон: Брови Панси на миг взлетели под челку. Вот оно как обернулось... Мысли лихорадочно заметались по ветвям воспоминаний, пытаясь найти означенные эпизоды. Малфой... Амортенция... Бал... Нарцисса... Башня... СТОП! Яркая, нереально яркая, как вспышка молнии, картинка сверкнула в памяти: холодный каменный пол Северной башни, льет дождь, мокрые холодные капли мешаются с потоками слез... "Не надо, никто тебя не обидит больше..." "- Не плачьте, юная леди, и простите мою сегодняшнюю выходку, Вы – еще ребенок… - Я не ребенок!.. - Ты просто не понимаешь, что делаешь! - Я знаю, что делаю, Антонин!.." Панси стало жарко. Еще не улеглась эта сумасшедшая буря в ее бедной голове, еще не успела она до конца разобрать эти обрывки и отделить реальность от иллюзий, а то - и от специально наведенных чар. Вот, к примеру, этот их разговор в Северной башне: было это или не было? Правда ли, что ее обнимал этот ужасный мужчина, или ей только приснилось, что обнимал? А ведь могло присниться - в сновидениях чего-только ни бывает! Панси отчаянно покраснела и опустила глаза. - А-а... А почему же она не заперла меня дома? Она вообще-то не доверяет меня посторонним мужчинам, - неуклюже закончила Панси, отчаянно пытаясь хоть немного побледнеть.
Антонин Долохов: -Возможно не стоило обьявлять мадам Паркинсон о своем желании стать Пожирательницей Смерти,мисс. - Тони скрестил руки на груди- В любом случае вы будете вынуждены находится в моем обществе,апарировать из поместья нельзя,камин заговоренный,. А на метле я бы вам лететь не советвовал. Это все-таки - Тони обвел рукой вокруг - глухая Сибирь. Долохов откинулся на спинку стула и позволил себе расслабиться. В конце концов никуда она отсюда не денется. Ситуация доставляла ему все большу удовольствия. Ощущения полной власти над девушкой. И раньше он был хозяином,да. Но теперь... Пьянящая волна мягко ударила по голове,отзвавшись дрожью в пальцах.
Панси Паркинсон: Когда Шляпа-Сортировщица коснулась макушки маленькой Панси, она размышляла недолго. Естесссственно, Слизерин. Не простоватый Хаффлпаф, не заумный Ривенкло. И уж конечно, не безбашенный Гриффиндор. Дразнить Смерть - глупейшая затея. Бросаться грудью на аваду - удел дураков. Панси отвернулась, делая вид, что заинтересовалась живописным пейзажем с изображением голой степи, и независимо повела плечами. В конце концов, не убьет же он ее! Ему же отвечать перед мамой! "Не убьет, но помучает..." - тут же подумала она и нахмурилась. Ну какое дело этому постороннему человеку до ее школьных проказ? - А я, может, пошутила, - хмыкнула Панси, все еще рассматривая нарисованную степь, по которой только что бесшумно пролетело перекати-поле, - Может, и не было никакой амортенции, и вообще ничего такого не было, чтобы всерьез. Мама - просто паникерша. Она уперлась ладонями в поясницу, обхваченную белым хлопком рубашки, и потянулась. Рукав слегка подтянулся, обнажив чистое девичье запястье. От Метки не осталось ни следа. - И какое же наказание у нас положено за невинные детские шалости? Будете читать мне нотации или сразу посадите на цепь?
Антонин Долохов: Проведу по магазинам - фыркнул Долохов. Одежда миссис Долохов будет висеть на ней как на вешалке. "Голым девушкам одежда не нужна.!" - язвительно выдал внутренний голос. "Заткнись" - ответствовал Долохов. - Как юная леди относится к парижским бутикам? - вести ее в косой переулок, нельзя, не дай Мерлин, на знакомых натолкнемся. И вообще, она такая ...маленькая... Тони и забыл уже на сколько она была...юной в пору их первого знакомства
Панси Паркинсон: Панси обернулась, вытаращив на Пожирателя глаза. От воспоминаний о щедрости мужа не осталось и следа, и она никак не могла взять в толк, с чего вдруг такие подарки. - А с чего это? - поинтересовалась осторожно Панси. Беспричинное великодушие казалось ей подозрительным, и магу с безумными темными глазами она не доверяла, - А-а, я догадываюсь! Мама поручила вам обновить мой гардероб, да? Купить мне вот такое и вот эдакое?! Панси, сморщив нос, выразительно махнула руками ниже колен и у самого горла, обозначая фасон. - Так передайте моей мамочке, мистер Долохов, что я все равно носить такое не буду! Уж лучше форма! - заявила она, уперев руки в бедра и наглядно, всем своим существом демонстрируя достоинства этой самой формы и себя самой заодно.
Антонин Долохов: Тони откровенно залюбовался нахалкой. И вкрадчиво ответствовал - Деточка я терпеть не могу вот такое, и вот такое - повторил ее жесты - Просто у моего поместья слишком сильная защита, вас я еще провел, а вашим багажом пришлось пожертвовать. "И хватит задавать вопросы! Ни на один больше не отвечу!" - Или вы соглашаетесь и я покупаю вам что угодно,за небольшими исключениями, башню Эйфеля например, я вам, точно не куплю. Или я закрываю вас в библиотеке и отправляюсь в Париж сам. - И мне придется в одиночку обходить бутики, выбирать костюмы и блуждать среди ювелирных магазинов. А одежду Вам, будет выбирать ваша мама. Не иначе. Так как? Ответ был очевиден, но Тони стараясь сохранить серьезное выражение лица,ждал ответа.
Панси Паркинсон: Слизеринка опустила ресницы. "Как там?.. Э-э-эм-м..." - Моя мать, мистер Долохов, доверила вам заботу обо мне и моем воспитании, и я уверена, что вы не позволите ни мне, ни себе ничего порочащего и недостойного. Вот. Панси проговорила давно заученную скороговорку и сжала зубы. Мама. Точно, она. Только мать могла заставить ее забыть дорогу до дома ее нового надзирателя, и при этом - сохранить в ее памяти некогда вызубренные формулы, наиболее подходящие для общения с джентльменами в подобных ситуациях! Давя вскипевшую злость, Панси благонравно сложила ручки на уровне живота и застенчиво потеребила тонкое серебряное колечко. - Когда же вам будет угодно отправиться, сэр?
Антонин Долохов: -Естественно, юная леди - ответствовал маг. "Интересно что порочащее я могу сделать с своей собственной женой?" Фантазия немедленно нарисовала пару-тройку картинок. Тони поднялся, взял девушку за руку, и прежде чем она успела испуганно отпрянуть, они уже стояли посреди шумной улочки. Магический Париж... Прямо перед парочкой были два магазина. Один из них Панси -любила, второй - не переносила на дух. Тони с интересом посмотрел на девочку (ладонь ее он отпустил как только они прибыли) - Выбирайте, юная леди.
Панси Паркинсон: Париж... Париж кружит головы и обостряет чувства. Париж - изящная волнующая сказка, умопомрачительный и страстный роман, волшебный Париж - шкатулка с драгоценностями, элегантный, дорогой ларец, из-под крышки которого торчат кружева, атласные ленты и золотые булавки. Париж может сделать с вами все, что угодно. Но вернуть память Панси Паркинсон не смог даже он - взамен предоставив ей еще раз, как впервые, восхититься и влюбиться в свои улицы и мостовые. И в магазины, конечно же! Тот, что был слева от Панси, отличался элегантной, почти готической строгостью: темно-синяя, почти ультрамариновая облицовка сдержанно поблескивала, отражая прохожих, высокие окна были красиво задрапированы белым шелком и украшены широкими белыми же лентами в темно-синюю полоску. Статус заведения подчеркивала остроконечная ограда, вопреки здравому смыслу проходящая всего лишь в футе от стен, но этот фут был заполнен лилиями и азалиями. Белыми, разумеется. Двери магазина, черные и блестящие, были снабжены массивным бронзовым кольцом с головой хищной птицы. С крыши на прохожих равнодушно смотрели две горгульи - такие же темные и строгие, как весь магазин. Справа же от них располагался небольшой особнячок из голубоватого камня. Его достопримечательностью была большая витрина, в которой, как в водной глади отражались то игривая русалка в шляпке и шелковом платочке на шее, то лесная нимфа в короткой расшитой тунике, то веселая чертовка в облегающей черной коже... Крыша особнячка была прозрачна и демонстрировала всем желающим пышные заросли алых и бордовых роз. Вниз с крыши свисали тихонько шуршащие нити то ли бисера, то ли очень мелких блесток, касаясь высокой прически ведьмы, торчащей возле входа. Ведьма в бирюзовой мантии невозможно дерзкого, косого покроя, обнажающего одну ее ногу почти до бедра, задумчиво курила трубку, время от времени кивая покупателям, и на ее запястьях и шее звенели многочисленные ожерелья и цепи. Ну, конечно же, Панси нравился второй! Его водяная изменчивость и соблазнительность перекликались со слизеринской натурой девушки, а за костюм чертовки Панси продала бы душу. Но что скажет Долохов? Вдруг это проверка? А что, если она выберет неправильный ответ и отправится в еще более суровое изгнание? Панси в волнении закусила губу, пытаясь найти верное решение задачи. "Будь хорошей девочкой, Панси. Будь хорошей девочкой..." - Думаю, что этот... - Она кивнула в сторону первого магазина. "Это же Париж, в конце концов! - раздраженно подумала Панси, делая шаг влево, - Неужели здесь не найдется хоть какой-нибудь приличной одежды, чтоб она не давила на горло и не путалась в ногах?!"
Антонин Долохов: Двери магазина дрогнули и бесшумно открылись. Чопорная ведьма в элегантном и явно очень дорогом балахоне шагнула навстречу гостям. Долохов огляделся. Платьяи шляпки, мантии и сумочки, здесь было все. Очень дорогое,очень качественное и скучное до невозможности. - Добрый день,сэр. Вы ищете одежду для маленькой леди? Бело-синие стены, прекрасно подобранный букет в напольной вазе, мягкое, но достаточно яркое освещение. Тони понравился интерьер, ему не понравилось платье, которое принесла ведьма. Коричневое, оно просто кричало о нравах викторианской Англии. ни одного просвета, юбка подметает пол, воротник почти до подбородка. В качестве украшения предлагалась брошка. Жемчужина на острой серебряной спице. Очаровательный наряд, для старухи шестидесяти лет. - Мисс Паркинсон, вам нравится? - о,да, конечно, она в восторге....
Панси Паркинсон: - Эээээ... Панси покрутилась у зеркала в перламутровой раковине, осмотрела манжеты, приподняла подол. Наряд был безнадежен. Девочка беспомощно взглянула на отражение суровой продавщицы, потом на Долохова и снова на платье. - Но... А... Какой прелестное платье... - пробормотала она, доставая волшебную палочку, - Чудесный наряд какой... Но меня не устраивает пара деталей. Конечно, это было рискованно. До сих пор ей не приходилось применять трансфигурацию к платьям, тем более - надетым на собственное бесценное тело. Но на что только не толкает отчаяние волшебных тинэйджеров! С решительным и суровым видом самурая Панси ткнула себя в грудь, хлестнула по коленям, провела по плечам. Платье ожило. Коричневый цвет позеленел. Жесткий воротничок рассыпался в пыль, и ткань поползла вниз, остановившись на самой груди и образовав рваное, но эффектное декольте. Подол же напротив - взметнулся вверх и целомудренно замер чуть выше коленей. Панси выдохнула. - Ну... Как-то так.
Антонин Долохов: - О... - сказала ведьма. Тон ее ясно отражал негодование по поводу поведения Панси. Игнорируя мисс Паркинсон, леди обратилась к русскому магу. - Я полагаю вы оплатите этот наряд, поскольку он безнадежно испорчен, мы разумеется можем вернуть платью первоначальный вид, но - она ханжески поморщилась - Честь магазина не может нам позволить продать его, одежда принимавшая такой...фривольный вид... - Оплачу, но забирать мы его не будем. - Тони отсчитал требуемое количество монет. - О, разумеется! - Если не секрет, леди, кто владеет этим магазином? - "Ловудский женский клуб", сэр. Если ваша ... - ведьма смерила Панси взглядом - дочь лишена твердой женской руки, мы можем принять ее в нашу школу. - Ловуд, если я не ошибся в Англии - Да,но одна из наших попечительниц отписала нам поместье в Париже, и школу мы основали здесь, в пригороде. - Расскажите мне о школе, пожалуйста. - Тони изобразил заинтересованность незаметно наблюдая за реакцией Панси - Родители этой юной леди весьма заинтересованны в нахождении места, где обуздают ее своевольный характер, который - Долохов притворно вздохнул - Она вам только что продемонстрировала - Я патронесса школы, сэр. Смирение - это высшая христианская добродетель, она как нельзя лучше пристала воспитанницам Ловуда; поэтому я требую, чтобы ее развитию в детях уделялось особое внимание; я специально изучала вопрос, как успешнее смирять в них суетное чувство гордости, и совсем на днях мне пришлось получить приятное подтверждение достигнутых мною успехов: моя вторая дочь Августа посетила со своей мамой школу и, вернувшись домой,воскликнула: "Мамочка, какие все девочки в Ловуде простые и смирные - волосы зачесаны за уши, фартуки длинные-предлинные; а эти холщовые сумки поверх платья... Они смотрели на нас во все глаза, - добавила моя дочка будто никогда не видели шелковых мантий". - Какая прелесть. - протянул маг - Я непременно обговорю ваше предложение с родными юной леди
Панси Паркинсон: - Жаль, что я не ношу очки и у меня на лбу нет красивых шрамов, - произнесла дрожащим от негодования голосом Панси, - Я слышала, в чулан под лестницу сажают именно таких. Школьница тинейджерского роста и вида, все еще наряженная в обрывки темно-зеленого полотна, едва прикрывающего плотные школьные чулки, с волосами, аккуратно заправленными за уши, в черных школьных туфлях с тусклыми застежками... Школьница окатила продавщицу таким первосортным презрением, что сама Аманда Паркинсон не поскупилась бы на похвалу. При этом носик Панси указывал прямо в лицо патронессе, на губах змеилась стандартная ухмылка старосты Слизерина, поворот головы в сторону Долохова выдавал породу - ту самую не слишком чистую руду, из которой столько веков добывали то железо, то золото. - Мистер Долохов, полагаю, моя мать не одобрила бы мое присутствие в заведении подобного рода, - Панси окинула магазин быстрым, но весьма выразительным взглядом, - Кажется, здесь не торгуют приличным платьем, а пристраивают безродных щенков. Я не люблю ни собак, ни приюты. Идемте. Акцио форма! И, перекинув форму через плечо, Панси покинула магазин.
Антонин Долохов: Да, уж ее никакой приют не исправит. И слава Мерлину! - прошептал Долохов и практически впихнул девочку в другой магазин. Подмигнул чертовке за прилавком и кожаный мешочек глухо звякнул о столешницу. - Выбирайте юная леди. - Тони уже порядком надоело это сюсюканье, Долохов расположился в кресле, кивнул девице предложившей кофе и приготовился ждать. Женщина и магазин - это надолго.
Панси Паркинсон: Панси с порога была вознаграждена понимающей ухмылкой: судя по всему, продавщица опознала останки фасона конкурентов и одобрила то, что девочка с ним сотворила. Слизеринка тут же нырнула в райские кущи бархата, шелка, батиста, муара, тафты, атласа, льна, парчи... Настоящее королевство мантий, плащей, платьев, туник, юбок и блузок на любой вкус - если, конечно, вы не опекунша викторианского приюта. Панси не спрашивала, на какую сумму и количество нарядов она может рассчитывать. Ей не сказали считать, ей предложили выбрать, и она выбирала, в азарте и упоении. Короткая черная мантия из кожи с шнуровками в самых внезапных местах - отлично! Алая, как кровь, туника с шикарным золотым шитьем на груди и вырезом на спине, за которое любая английская мать вынесет мозг - прекрасно! Мы ей не скажем. Тяжелая мантия из темно-зеленого бархата с жемчугом и серебром - классика! Надо брать. Серебристое платье, облегающее тело змеиной кожей - превосходно. Еще мантия, еще платье и еще одно... Продавщица была неутомима, груда коробок росла... - И это! - Заявила Панси, вылетев из примерочной с сияющими от вожделения глазами. Платье из черного шелка изящно имитировало позднее Средневековье в верхней части, а в нижней - бессовестно обнажало коленки. Острый стоячий воротник и фигурное декольте придавали Панси сходство с ведьмами древности, короткая юбка призывала пощупать ткань... как минимум.
Антонин Долохов: -Хватит. Разохотившаяся девчонка явно собиралась утащить с собой все, что лежало в пределах видимости. И все бы ничего, щда настроение у бывшего Пожирателя испортилось окончательно, бурным выдалось утро. Долохов потер виски и поморщился, головная боль гнездилась где-то в центре головы, а шумная девчонка вдруг начала раздражать. Тони с тоской подумал о тихих британских женах, ни оков, ни ураганов. Долохов кивнул продавщице, заклятием отправил покупки домой, и стиснув локоть Панси апарировал в гостинную. - Матвей, проводи леди в ее комнату - домовой улыбкой дал понять что понять интонации хозяина, и все сделает надлежащим образом, колдофото, платья, кольца и украшения исчезнут, как и любое напоминание о цепях гиминея, Тони улыбнулся представив как домовые перетаскивают старые учебники и школьные мантии...Если заранее не перетащили. Долохов сменил косюм на домашний : свободные штаны и рубаху, и продолжил обдумывать интересную мысль...
Панси Паркинсон: Острым паркинсоновским глазом пересчитав покупки, Панси вышла из гостиной и направилась к лестнице. "По крайней мере, он все это купил, - пробормотала Панси, поднявшись на второй этаж и припоминая, из какой комнаты она вышла в это утро, - И вряд ли отдаст кому-то другому. А после этого дуйтесь, мистер Пожиратель, сколько вам угодно". Учуяв перемену в настроении этого сумасшедшего темного мага, Панси предпочла ретироваться наверх и планировала сидеть там, пока буря не уймется. Мало ли, что еще взбредет ему в голову. Панси дернула ручку двери. "Матушкин агент... Платья ему мои не понравились, надо же..." Дверь оказалась заперта. - Какое преступление, подумаешь... Ну и злитесь себе, мистер Долохов или как вас там! Мне наплевать! Аллохомора! Дверь не поддалась. Панси еще несколько раз подергала за ручку и сердито фыркнула. Пренебрежение хозяина дома задевало ее больше, чем она бы того хотела. Какой-то русский, фи... - Да где ж эта комната... Что это вообще за дом?! Да кто они такое, чтобы мне диктовать, что носить и где спать! - бормотала Панси, бредя дальше по коридору и дергая за дверные ручки, - Какого дьявола, я уже взрослая! Я скоро школу закончу...
Антонин Долохов: Долохов смотрел как сервируют стол к обеду и сосредоточенно барабанил пальцами по ручке кресла. Крепкий дубовый подлокотник спокойно переносил раздумья хозяина. Неизвестно что с ней и надолго ли это... Один раз Тони уже вырастил из нераскрывшегося бутона прекрасную розу, и больше он этим заниматься не собирался. Та сумасшедшая вспышка страсти, ореол романтики, сейчас этого не было и в помине. Долохов любил свою жену. Но вот сейчас...можно было снова сыграть в старую игру и попробовать сделать ее, Панси другой... А может и вовсе не стоит морочиться... Одно короткое заклятье... Долохов понимал что будет скучать по жене, будет, конечно... Но, он слишком сильно устал от бытия добропорядочного мага. Примерного семьянина. Ах, как вовремя случилось это нежданное чудо, как вовремя. Тони шел по своему дому отключая камины от общей сети и стирая знания о Панси у охранных заклятий. Отсюда девочка точно не выйдет. Тони сцепил пальцы в замок и размял руки. Время обеда.
Панси Паркинсон: Старинные волшебные дома тем и хороши, что если бродить по ним достаточно долго, одна из дверей непременно поддастся... Таковы законы жанра. И не так важно, окажется за ней гигантский трехголовый пес или трупы убиенных жен. Важно, что эта, случайным образом незапертая дверь откроет новый виток истории, новую тайну или трагедию, - и шоу будет продолжено. Вот что важно. Дверь скрипнула, Панси вошла. Комната была ей абсолютно незнакома. Помещение было достаточно велико, но так захламлено разнообразной мебелью и предметами, что походило на кладовку или заброшенный чердак. Панси чихнула и почесала нос, защищась от пыли. Какое мрачное место... Каменные стены без всякой отделки, толстая железная решетка на окнах. Впрочем, она открывается. Тяжело, со скрипом, оставляя на пальцах ржавые следы, но открывается почти полностью. Девушка прошлась по комнате. Тубы со свитками, пухлые книги, запертые ларцы и белые от пыли чехлы, какие-то скомканные мантии, потертые сапоги, все это было не слишком интересно, и она уже собралась было уходить, как вдруг взгляд Панси упал на кусок зеленого шелка, слишком яркого для всей этой пыльной и заброшенной серости. Она осторожно потянула за край и вытащила куклу. Тоненькую куклу в зеленом шелковом платье, с короткими черными волосами и зелеными глазами. Совсем, как у нее. Понимание ледяной струей стекало по позвоночнику. Кукла в доме Пожирателя Смерти? ПСы не играют в куклы. Детей у него тоже нет, других детских вещей не видно. Тогда зачем? Зачем колдуну такого класса кукла, как две капли воды похожая на Панси?! Смешной вопрос. Не будь наивной, детка. Кажется, ты попала сюда неслучайно. Панси разжала пальцы и уронила куклу, но тут же подняла ее снова, не видя, что поднимает. Конечно. Конечно. Мать никогда не отправила бы ее в наказание к какому-то сумасшедшему русскому. Конечно. Значит, ее все-таки похитили. Он ведь заранее сделал эту чертову куклу. Пальцы ощупали кукольное тело, проверяя, цело ли оно. Цело. Значит, он собирается убить ее позже. Ум нырнул в глубины воспоминаний. Черные ритуалы... Мессы. Симпатическое убийство. Нужно лишь подходящее время, место, оригинал и его кукольная копия. Подходит. Быстро сунув куклу подмышку, Панси оглядела комнату снова, но совсем иным, лихорадочным, заточенным опасностью глазом, и, наконец, заметила то, что стоило - черт возьми, с самого начала стоило! - заметить. Метла. Не прошло и минуты, как девчонка вылетела из окна и понеслась в сторону леса.
Антонин Долохов: Суть сумбурной речи домового Долохов понял почти сразу. Слишком хорошо он знал Панси. Седлая метлу Тони в пол-голоса, но с чувством, поминал тещу. "И сам мог бы догадаться что сбежит! Маленькая дрянь!" Окно услужливо распахнулось и Тони помчался вдогонку. Местность ему в отличие от Паркинсон была известна наизусть. Стремительно сокращая расстояние между Панси и собой Долохов прикидывал обстоятельства. Метла у нее явно хуже, да и несется девчонка хоть и резво, но в глушь тайги. "А зачем я ее догоняю? Ну, примчится домой, наткнется на Аманду, осознает ситуацию, и прилетит обратно от любимой мамы, или я ее просто забе..." Мысль оборвалась стертая волной адреналина. Сумасшедшим взрывом азарта. Ветер тяжело бьющий по лицу. Охота. И эмоции хищника напрочь стерли личину человека. Мысли испарились осталась только кровь гулко бьющая в висках. Тело потеряло чувствительность. Исчез и ветер . Осталась только охота. Он так давно не охотился. И этой птичке от него не улететь, Тони почти настиг девчонку.
Панси Паркинсон: Чертов лес! Чертова Сибирь! Под ногами мелькнула очередная сосна, и Панси от души выругалась. Метла была дрянная, высоту набирала не сразу, неравными, внезапными рывками, и девочка успела содрать все колени о жесткие сосновые кроны. Теперь коленки саднили, метла нервно дергалась, как загнанная кобыла, которой все дают и дают шенкелей, а зеленому океану внизу по-прежнему не было ни конца, ни края. Через четверть часа Панси даже подумала, что летит не в ту сторону - ведь Европа должна быть где-то тут, совсем рядом, а её все нет и нет... Однако страх творит чудеса. Оглянувшись и обнаружив погоню, Панси налегла на метлу с такой отчаянной силой, что та почти вертикально взвилась вверх футов на восемь и рванула вперед с неожиданной для нее самой прытью. Пару минут Панси летела просто без оглядки, зажмуриваясь и только шепча одними губами имена великого Мерлина и великого Салазара, которые не бросят-не бросят-не бросят ее на погибель. Однако преследователь не отставал, и слизеринка решилась. Оглянувшись на лету, она выхватила палочку и прицелилась: - Ступефай! Экспеллиармус!
Антонин Долохов: Вот маленькая дрянь! Маленькая дрянь! Дрянь! Тони направил метлу вниз уходя от заклинания. После тренировок с аурорами,этот турнир он при всем желании проиграть бы не смог. А желания не было и в помине. Маленькая дрянь! Заклятье сорвалось с палочки и пролетело над головой девчонки,и еще одно и еще. Долохов принуждал ее снизиться. Лес скоро закончится и у девушки не останется выбора,или вниз,или на небеса. И еще заклятье и еще. И это только начало.
Панси Паркинсон: Панси петляла, как обезумевшая лиса, делая рывки то вправо, то влево, то взмывая вверх, то падая вниз. Судя по всему, метла тоже хотела жить и тоже металась, и Панси начало подташнивать от этой безумной карусели. Успокаивало одно - попасть в такую дикую, не подчиняющуюся ни логике, ни интуиции, мишень невозможно в принципе. Правда, и прицелиться в ответ невозможно тоже. Когда впереди показалось ровное полотно полей, Панси застонала и вдарила кулаком по древку. Ну давай же, старое ты помело, давай, поднажми!! И помело, подозрительно свистнув, заскользило вперед, как по маслу, только вперед, не меняя направления, зато быстро и гладко. "И прямо в ад", - почему-то подумала Панси, безуспешно пытаясь управлять непокорной метлой. Ад однако находился неблизко, и метла отлично знала дорогу. Время от времени она меняла направление, под ногами мелькали то болота, то озера, то снова леса. Внезапно метла начала снижаться, и Панси была почти рада этому. От ее заклятий Долохов уворачивался, а ее от смерти спасала только глупая метла, кусок дерева, который отчего-то решил ее спасти. - А это что? - прошептала девочка, в отчаянии глядя на приближающийся терем. Метла летела целенаправленно и даже ускорилась, а Панси по-прежнему не владела ситуацией. Оставалось ждать.
Мэриэн Долохова: Мэриэн погладила начищенное блюдо рукой, мягко погладила, будто успокаивая бедовую посуду, попавшую в магический переплет. Уж которую сотню лет призраки пляшут на его серебряном донце, рвут призраки серебряную душу, тревожат материю колдовским наваждением... Бедное блюдо, бедное. Тихо, тихо, уймись... Старая ведьма увидела всё, что хотела. Призрак тощей испуганной девочки обретает плоть, влетает на двор и падает на пороге. Здравствуй, девочка. - Ой-ёй-ёй, милая моя... Кто же отпустил дитя по тайге-то летать? Заблудилась, небось? - Мэриэн протянула гостье руку, помогала подняться, - Ну, пошли, пошли, небось не обижу.
Антонин Долохов: Мерлин! Куда делась эта маленькая идиотка! - Долохов безуспешно искал глазами жену. Вот только что... Только что была перед глазами! Тони ощутил как раздражение накатывает теплой противной волной. И неожиданно даже для себя развернул метлу. Долохов летел на автопилоте. И через час или два,или три,или пять вихрь по имени Антонин ворвался в окно румынского борделя. Хозяйка дома страсти смуглая красивая женщина с черными умными глазами вздрогнув от неожиданности чуть не прервала нашу историю боевым заклятием. - Антон! Я рада, конечно, - черная спутанная грива, бледное лицо и бешенное выражение глаз Антонина сбили женщину с мысли -Что такое ? Тони сжал виски руками, -Мона это кошмар! Панси почему-то стала пятнадцатилетней,все забыла, и начала меня чудовищно меня раздражать... Ничего не понимаю,я же женился на ней именно такой. По любви женился! А сейчас мне хочется ее заавадить . Мона улыбнулась,былая страсть давно отгремела,а вот дружба стойко пережила все удары судьбы. Антон,солнце мое ,- Мона подала Долохову стакан с виски - Ты - идиот. Долохов ошеломленно посмотрел на нее. - Ты русский и так и не удосужился углубиться в дебри вашей магии. Ты три года женат и так и не понял кого именно и за что ты любишь. - Поясни. -Тебе давно уже не нужна та малышка. Ты любишь взрослую женщину. Соратницу, а не ребенка. Какую соратницу?- Искренне изумился Долохов - Госпожу Долохову,балбес. Взрослую. Тони молчал. Прокручивая в голове ее слова, ощущая как успокаевается бушующий океан внутри. - Мерлин! Мона,ты чудо,но мне надо искать жену. Тони апарировал в поместье,не попрощавшись. - Какой все-таки балбес. Абсолютно потряссающий балбес.
Мэриэн Долохова: Заблудившегося ребенка надо накормить, напоить и на путь истинный наставить - вот правило доброй бабушки, и Мэриэн подвинула к Панси тарелку с пельменями, щедро политыми сметаной. Какая же она была маленькая, Панси Паркинсон, надо же! Просто тощая девчонка, нахохлилась, что вороненок, есть не хочет и все косится на дверь. Мэриэн взмахнула рукавом, и за окнами взметнулось зарево. - Не бойся, не бойся... - проговорила она, похлопывая девочку по руке, - Огненный Лес, заклятье охранное, верное дело. Ну, рассказывай, кто ты и что с тобой стряслось. И Панси стала рассказывать. То ли с усталости, то ли с испугу, то ли с отчаяния, а может, просто устала она, петляя над сибирским лесом, но говорила она долго, захлебываясь, виляя в стороны, что-то отрывисто объясняя и снова возвращаясь к этому страшному русскому Пожирателю, который отчего-то желает ей смерти. Выговорилась - и умолкла, хмуро глядя в тарелку с остывшими пельменями. Ни дать, ни взять - сердитый волчонок, того и гляди, зарычит. Мэриэн прошлась по избе, размышляя о чем-то. Дескать, вот какая история-то диковинная, вот так-так!.. - Стало быть, домой хочешь, к мамке?.. - пробормотала она себе под нос, зорко следя за девчонкой, - Хочешь - так и лети! Мамка-то, небось, посердится, да и забудет, ты ж не чужая ей все-таки. Сердце материнское недолго злится. Все забудется, девочка, все перемелется... Закончишь школу, выйдешь замуж, и будет у тебя жизнь ладная, да гладкая. Всё ещё можно исправить, Панси Паркинсон. Ты же этого хочешь? Да? Упрямая ведьма нависла над Панси, упершись руками в столешницу и прожигая девчонку глазами. Тут не сбежишь от ответа, не переведешь разговор на погоду. У нас, в России, все просто: спросили - отвечай!
Панси Паркинсон: Панси невольно отпрянула. Ей вдруг показалось, что она уже видела эти карие, горящие неукротимым огнем глаза. и слизеринка испугалась. Сумасшедшие русские. Проклятый лес. Она змеей выскользнула из-под натиска ведьмы и отошла к окну. За стеклом полыхало пламя, только верхушки деревьев дрожали где-то за огненной стеной. - Я хочу знать, как здесь оказалась, и почему он хочет убить меня, - сказала Панси, не сводя глаз с огня, - Я не собираюсь всю жизнь прятаться в подземелье и гадать, найдет он меня или нет. Слизеринка обернулась к Мэриэн. Откуда ей, лесной ведьме, знать ответы на эти вопросы? Она не ответит. И мать не ответит, а только запрет ее покрепче до самой помолвки. И сам Люциус Малфой ей не ответит - друзей у него меньше, чем невест для сына. Та же Гринграсс, к примеру. И Кингсли ничего не ответит, зато спрашивать будет много, и ей придется ответить. Спасет ее это? Нет, не спасет. - Скажите, Мэриэн, а правда, что Темный Лорд жив? - спросила Панси и торопливо забормотала про себя: "Ну скажи, что да! Ну скажи!.."
Мэриэн Долохова: Смешные они, эти молодые ведьмы... Заводят в собственной светелке чертей, сами их шугаются - и вот уж бегут за помощью к князю Тьмы. Нет, чтоб в избе прибрать. Мэриэн неодобрительно покачала головой и уж думала было приструнить дерзкую девку и научить уму-разуму по своему, по-бабьи - не дело, мол, с Тьмой заигрывать, коль в башке туман, вернись домой, дуреха, одумайся, наведи порядок. Но кто такая Мэриэн, чтобы знать, для какого именно порядка родилась эта девочка из далекой, чужой страны, окутанной плотными туманами, знатными и старыми, как сама земля? Будущее, оно ведь вьется по дорогам и тропкам, знай себе иди, да выбирай на развилках... И если девочка, вернувшись на старый перекресток, вновь выбирает ту же дорогу, кто она, Мэриэн, чтобы ей мешать? Старая ведьма протянула Панси серебряное блюдо. - Что ж. Смотри, раз хочется. Опасную игру ты затеяла, девка, но не маленькая чай, сама знаешь, как лучше.
Панси Паркинсон: А хозяйка-то оказалась ничего! Панси сама не верила своей удаче. Какое-то чудо! Просто сказка! Удивительно, что в этой ужасной тайге ей повстречалась эта старуха! И от Долохова спасла, и дорогу к Лорду указала, и даже портал вручила в собственные руки! Черт, эти русские - и правда, один сплошной сюрприз! Панси перевела взгляд с зеленовато мерцающего на столе гребня на Мэриэн. О причинах такой доброты слизеринка не задумалась ни разу. Ведь бывает же, что просто повезло! А она, видит Моргана, это заслужила! -Спасибо, Мэриэн. Я перед вами в долгу и буду рада вернуть его вам, - произнесла Панси положенные слова, решительно взяла гребень и пропала.
полная версия страницы